В середине ноября в посольстве Швейцарии в России «Нестле» презентовала корпоративный социальный отчет за 2012-13 гг. Он был посвящен деятельности в рамках глобальной концепции «Создание общих ценностей», которая впервые была представлена компанией чуть более шести лет назад, в 2007 году. Директор по корпоративным делам «Нестле» в России и Евразии Андрей Бадер встретился с корреспондентом «Промышленности и общества» в офисе «Нестле» и рассказал о подходе компании к социальной ответственности не только в нашей стране, но и на других континентах.
Андрей Николаевич, «Нестле» известна своим консерватизмом, но при этом даже в подготовке новогодних подарков компания исповедует оригинальный подход?
Календари мы не печатаем, не развозим бутылки, коробки и дорогую сувенирку. Все эти безделушки давно не доставляют людям радости, превратились в формальность. Кроме того, согласно Налоговому Кодексу, подарки дороже 4 000 рублей необходимо декларировать как доход, что подразумевает довольно сложную отчетность.
Компания «Нестле» выбрала другой путь. Из настоящих детских рисунков путем голосования среди сотрудников компании отбираем тот, который будет на корпоративной поздравительной открытке. Потом размещаем заказ, за который платим дороже, чем его реальная прайсовая стоимость. И наш партнер United Way полученную разницу перечисляет на благотворительность. При этом все максимально прозрачно. Мы знаем, какая сумма будет перечислена в благотворительный фонд, знаем кто благоприобретатели. Бухгалтерия получает полный отчет. На самой открытке, помимо рисунка и поздравления, есть описание, где указано, что это за рисунок и почему именно такой подарок получают наши партнеры. Ну, и еще мы дарим сладости, конечно.
Сегодня «Нестле» ведет множество социальных программ. Такие традиции были заложены изначально?
Компания «Нестле» была основана фармацевтом Анри Нестле около 150 лет назад, из них более 140 лет она работает в России. В марте 1871-го года состоялась первая поставка продукции (молочной муки «Нестле») в Российскую империю. Анри работал в городе Веве, где до сих пор располагается штаб-квартира компании. В бухгалтерских книгах ХIХ века мы обнаружили записи о первой официальной поставке в Россию. Наш первый представитель, как бы мы сейчас сказали, дистрибьютор, Александр Венцель работал в Петербурге по адресу ул. Гороховая, 24. После революции мы на некоторое время исчезли с российского рынка. Во время ВОВ наша продукция вернулась в американских поставках в СССР по ленд-лизу. Позже в небольших количествах наши продукты можно было приобрести в советских распределителях, валютных магазинах «Березка». Современная история «Нестле» в России началась с середины 90-х годов.
Что касается благотворительности и гуманитарных проектов, надо сказать, что у нас есть целая философия, Creating Shared Value (CSV) – «Создание общих ценностей». Регулярно мы выпускаем подробнейшие отчеты, где описываем нашу социальную деятельность в разных странах. Последний такой отчет компании «Нестле Россия» за 2012-13 гг. вышел в середине ноября. А основа CSV, то есть концепция Creating Shared Value очень проста. Она состоит в том, что невозможно вести успешный бизнес в долгосрочной перспективе, если не дополнять бизнес-деятельность социальной активностью. Здесь мы в первую очередь подразумеваем блага, которые создаем для сотрудников, членов их семей, сообществ, с которыми работаем.
Нас часто спрашивают, почему мы не участвуем в крупных национальных проектах. На самом деле такова политика компании. Прежде всего, мы направляем свою активность на регионы нашего присутствия. Например, у нас есть программы в Перми, где находятся два завода по производству готовых завтраков и кондитерской продукции; в Тимашевске, где находится крупнейший завод по производству кофе, там мы поддерживаем местные сообщества, ветеранов, медицинские учреждения, даже приют для бездомных животных находится под нашей опекой.
На местах у нас есть возможность не только помогать нуждающимся продуктами, но и привлекать волонтеров из числа сотрудников. Благотворительная деятельность осуществляется не только за корпоративный счет, но и при участии каждого сотрудника, включая вашего покорного слугу. Например, 28 декабря я с коллегами выезжал с подарками в один из детских домов в Калуге. Волонтерство становится важной частью нашей деятельности. Люди жертвуют своим временем, которое могли бы провести с семьей, ради помощи тем, кто в ней нуждается. Это очень важно для нас как для компании.
«Нестле» предпочитает вести социальную деятельность самостоятельно или в партнерстве с местными администрациями?
В основном мы работаем самостоятельно. С местными властями работаем только в случае конкретных запросов, при возникновении чрезвычайных ситуаций, таких, как недавние наводнения в Крымске или на Дальнем Востоке. Но даже в этих случаях мы предпочитаем работать через некоммерческие организации.
Мы предпочитаем много небольших точечных проектов одному крупному. Считаем, что так каждый килограмм нашей продукции расходуется более эффективно и точно доходит до нужного адресата. У нас есть список партнеров, который периодически обновляется, потому что мы очень трепетно относимся к выбору благотворительных организаций, с которыми сотрудничаем.
На ваш взгляд, НКО сегодня становятся профессиональнее?
Несомненно. Особенно это заметно, если сравнивать между собой десятилетние периоды. В 1990-е годы было очень сложно найти надежных партнеров среди НКО. Сейчас достойных НКО много, и мы видим позитивную тенденцию на поле гуманитарной деятельности. Тщательный отбор благотворительных организаций вызван не только нежеланием нести финансовые потери, они в любом случае небольшие, так как, повторюсь, мы предпочитаем разделять объем помощи между множеством организаций, ведущих разные проекты, но, в первую очередь, мы стремимся минимизировать моральные и репутационные риски. Мы работаем адресно и с максимальной эффективностью.
Для некоторых промышленных гигантов адреса помощи – это целые города, а то и регион
Это совершенно разные форматы. Нельзя сравнивать, к примеру, металлургию, в которой я также работал, и пищевую промышленность. Если у тебя металлургический завод, ты можешь сколько угодно наращивать объемы производства, постоянно расширяя рынки сбыта. По сути, твоим рынком может быть весь мир. «Пищевка» всегда локальна и максимально приближена к потребителю. Речь идет о совершенно разных оборотах, и количество сотрудников отличается в разы. Если для пищевого предприятия 1000 человек на заводе – это очень много, то на металлургическом комбинате 10 тысяч – это средний порядок.
Мы не имеем ресурсов на содержание городов, но от нас этого и не требуется. Должны цвести все цветы. Наша помощь всегда более конкретна. Мы помогаем своей продукцией, своей профессиональной деятельностью. Например, наши юристы во внерабочее время проводят консультации для малообеспеченных слоев населения. Аналогично, если у вас, например, завод по производству медицинского оборудования, то он может поставить какое-то свое изделие в дар, или его сотрудник может в свободное от основной работы время произвести ремонт или наладку оборудования в качестве шефской помощи медицинскому учреждению. Производители потребительских товаров как никакие другие изучают своего клиента. Мы должны знать, что ему нравится, какие у него предпочтения, вникнуть в его реальные потребности и удовлетворить их. Поэтому мы более эффективно можем оказать точечную помощь именно в том виде, в котором она наиболее необходима в конкретном случае.
Нестле – мировой лидер пищевой промышленности со слоганом GoodFood, GoodLife – Качество продуктов, Качество жизни. Вот на этом мы в основном и фокусируемся. Например, в рамках Программы «Разговор о правильном питании», мы выпустили брошюру, которая абсолютно небрендовая, не несет никакой рекламной нагрузки. Это пособие для детей школьного возраста, их родителей и учителей. Программа одобрена Министерством образования в качестве факультативной. На данный момент она в форме дополнительных занятий в школах действует уже 14 лет и охватывает 48 регионов России. Ежегодно в ней принимают участие более 850 тысяч школьников. Это наш вклад в развитие здоровья нации.
А какие-нибудь исследования по эффективности Программы уже провели?
Исследования проводятся каждый год, у нас есть партнер — Институт возрастной физиологии РАО, мы работаем с академиком Марьяной Михайловной Безруких. И, кстати, значительная часть Программы создается в соавторстве с учеными. «Нестле» в данном случае больше донор и идейный вдохновитель.
14 лет – немалый срок для образовательного проекта. Согласно последним исследованиям, почти 90% родителей отметили, что изучение программы помогло им в организации питания детей; 87% сообщили о положительных изменениях в поведении детей, связанном с питанием; более 94% родителей хотели бы, чтобы их дети продолжили изучение программы; более 96% детей отметили, что им понравилась программа.
В конце прошлого года «Нестле Россия» представила корпоративный социальный отчет. Несмотря на то, что первые подобные отчеты появились еще в нулевых годах, эта деятельность еще не стала привычной для российских компаний. Ваш КСО произвел самое хорошее впечатление и на специалистов, и на коллег.
Спасибо. Это очень сложная, но важная работа. Дело в том, что «Нестле» дает довольно большую автономию своим региональным представительствам в выборе формы данной отчетности. КСО Швейцарии не идентично по своей структуре отчету Китая или США. В России мы тоже выбираем ту форму, которая более всего отвечает нашим потребностям. Данным документом мы отчитываемся не только перед акционерами за проводимую активность в регионах присутствия, но также и перед местными властями и организациями. Например, в наш КСО входит информация по использованию водных ресурсов, количестве и составе выбросов в атмосферу. Это информация для госорганов и профессиональных сообществ, в том числе НКО, которые занимаются экологической ответственностью.
Еще одна особенность российского рынка, а он довольно молод, это частая смена кадров. Такое положение дел очень волнует нашу штаб-квартиру в Швейцарии. Там привыкли, что люди работают в компаниях до пенсии. Но у нас иная ситуация. Хорошая компания – это университет, который дает старт карьере. Люди мигрируют по рынку. В этом есть и плюсы и минусы. С одной стороны постоянный приток свежей крови, с другой — определенные потери в стабильности. Поэтому публикуемый отчет – это еще и информация для наших сотрудников. Это один из способов их воспитания, донесения миссии компании. Люди должны осознавать во благо чего они работают и какие ожидания компания возлагает на них.
Могут ли такие традиции прижиться в России?
Несомненно. Тенденция четко прослеживается. Отчеты – это важнейший способ коммуникации компании как с собственными сотрудниками, так и с потребителями. Причем совершенно понятно, что КСО не являются средствами пропаганды. Постсоветский человек вообще к ней крайне чувствителен. Люди понимают, что это просто подведение итогов нашей деятельности за определенный период. Конечно, скепсис присутствует, но сейчас и сотрудники, и общество в целом стали более подготовленными. Мне же легче выполнять свою работу, когда не приходится прорываться сквозь стену недоверия.
Об изменении реакции на социальные отчеты мы можем судить даже по активности наших потребителей в соцсетях. Бывают негативные суждения, которые, конечно, имеют тенденцию к распространению посредством репостов, но их становится все меньше.
Культура КСО развивается, чему я очень рад. Все больше компаний всерьез относится к социальным отчетам не как к средству пиара, а как к бизнес-инструменту. Российскому рынку компания уделяет огромное внимание, он очень важен для «Нестле». За 15 лет нашего новейшего присутствия мы стали четвертым рынком в Европе, обогнав, например, Италию, в которой компания работает уже сотню лет. Вообще понятно, почему такие отчеты готовят западные корпорации – это часть их бизнес-культуры, глобальная инициатива, которая и на локальных рынках проводится в жизнь. Но сейчас все больше и больше российских компаний начинают составлять КСО. Кто-то хочет привлечь инвестора, ведь выходить на лондонскую или нью-йоркскую биржу лучше с отчетом, чем без. Это не главный фактор, но один из серьезных. Если компания достаточно прозрачна, достаточно ответственна, долгосрочно настроена, то это привлекает инвесторов. И это часть бизнес-жизни.
При ТПП есть большая рабочая группа, которая занимается всеми этими отчетами. Они разные, но со временем их становится больше и они становятся качественнее. Газета «Ведомости» проводит ежегодную конференцию на эту тему, есть профессиональные конкурсы, составляются рейтинги, в которых «Нестле» занимает высокие места. Все эти факты говорят о том, что КСО все больше находят понимания и уважения на российском рынке, и есть все основания полагать, что эта тенденция сохранится и в будущем.
КСО «Нестле» может служить ориентиром для компаний, которые только начинают заниматься этой деятельностью?
Компании должны сами выбирать, по какой форме отчитываться, какой образец взять. КСО «Нестле» может стать действительно неплохим образцом. И не потому, что мы одни из лидеров рынка, хотя, конечно, это накладывает отпечаток, просто наш отчет достаточно универсален для пищевой промышленности. Ну, и есть общие разделы, которые присутствуют во всех производственных отраслях. Например, раздел, посвященный промышленным выбросам. Но есть специфика отраслевая. И есть специфика самих компаний. Если «Нестле» занимается «пищевкой» и хочет быть лидером в продвижении здорового образа жизни, здорового питания, то, что называется health&wellness, то мы, естественно, про «пищевку» и говорим. И отчетность, и деятельность гуманитарная, социальная эффективнее и находит больший отклик у сотрудников, если связана со спецификой бизнеса.
У «Нестле» тысячи наименований продукции. Начиная от молочного питания для беременных женщин и заканчивая продуктами для зондового кормления. Просто многие эти продукты мы не рекламируем, так как это профессиональное питание, используемое в больницах. То есть наша продукция сопровождает человека с того момента, когда он еще даже не родился, и до самой глубокой старости. Также у нас есть бизнес по производству кормов для домашних животных. То есть у нас широкий спектр продукции для правильного питания и здорового образа жизни.
Вы много раз упомянули консерватизм «Нестле», но в то же время у компании есть масса ноу-хау. Например, приобретшие широкую популярность капсульные кофе–машины, одну из которых я вижу и у вас.
Мы стараемся сочетать осторожный консервативный подход с инновациями. Это на самом деле очень не просто. Консерватизму авантюризм не очень свойствен. А любая инновация – это риск. Но в тоже время инновации – важнейшая часть нашей жизни, поэтому необходимо искать баланс.
У нас есть 17 исследовательских центров по всему миру, включая огромный центр в Лозанне, это недалеко от Веве. Там работают тысячи сотрудников, на разработки выделяются крупные бюджеты. Исследования и поиск новаций проводятся постоянно. Это очень важно для компании. Неспрессо, который рекламирует Джордж Клуни, из их числа.
Если мы говорим именно об этом продукте, то кофе очень капризен, на его качество и вкус влияет целый спектр факторов. Кофе может быть разного урожая, имеют значение даже тонкости транспортировки. Это лотерея. А Неспрессо – не лотерея, это по-швейцарски идентичный, гарантированный продут в рамках глобальной поставки. Кофе – это биржевой товар, как нефть, как медь. Как сахар. Если вы посмотрите на то, как сделана капсула, вы увидите в ней различные слои, фильтры. Эта технология – наше изобретение. Она гарантирует стандартное высокое качество, вне зависимости от того, где и когда вы приобрели продукт. Кстати, капсулы впоследствии перерабатываются снова.
Наш подход следующий: мы должны знать все, что происходит с продуктом от момента пока он на дереве до того, как кофе оказывается у вас в чашке. Это хлопотный и затратный процесс, но это часть нашей философии, часть CSV. Мы не используем кофе, собранный с использованием рабского и детского труда. И внимательно за этим следим. Как лидеры отрасли, мы должны делать все от нас зависящее, чтобы рынок сельского хозяйства в бедных странах становился более цивилизованным. Мы подаем пример и надеемся, что остальные игроки тоже ему последуют.
Какие дополнительные стандарты существуют в компании? Ведь в России само по себе достаточно жесткое законодательство, касающееся пищевого производства.
В России законодательство по выбросам, по вредности, по примесям очень жесткое. Некоторые нормы на порядок, на запятую в показателях строже, чем на европейских рынках. Но одно дело не вредить окружающей среде, другое – производить здоровый, вкусный, качественный продукт. Это разные вещи. Естественно, что, работая в правовом поле на российском рынке, мы все требования законодательства выполняем.
Раньше были ГОСТы, кое-где они еще остаются, САНПИНы, технические регламенты по отраслям. Были российские технические регламенты, сейчас превалируют регламенты Таможенного союза, которые не идентичны российским. Происходит большая работа по гармонизации технической документации между Россией, Беларусью и Казахстаном. Мы в ней активно участвуем. У Евросоюза на выработку регламентов ушло 20-30 лет. Нам все надо сделать за считанные годы. Поэтому работа очень интенсивная и есть кое-какие сложности, но в целом все продвигается успешно. Мы как участники рынка очень довольны созданием Таможенного союза и очень удовлетворены, что, во-первых, работа делается быстро, во-вторых, бизнес часто приглашают на различные слушания и переговорные площадки, считаются с мнением, учитывают его.
Кроме этого, в компаниях как правило есть внутренние требования либо GI, то есть рекомендованные процедуры, инструкции. Они обычно строже нежели те, которые регламентированы законодательством. У нас, как правило, требования ко всем продуктам более высокие. Потребитель сейчас все больше предпочитает made in Russia. То, что продаем в России, более чем на 90% и произведено здесь. У нас все местное. 99,98% упаковки местной. По сырью, к сожалению, больших объемов меньше, потому что кофе и какао-бобы – это импорт по объективным причинам: они не растут на территории РФ.
С другой стороны, при локализации встает вопрос компромиссов. Мы должны делать продукт чуть дешевле, в полном объеме из местного сырья. Мы стремимся к этому. Но производитель сырья нередко просто не готов к регулярным поставкам качественной продукции в долгосрочной перспективе. Можно на рынке в субботу купить килограмм прекрасных яблок. Но если вы попытаетесь договориться о еженедельных поставках таких же яблок в объеме хотя бы 300 кг, у вас начнутся проблемы. А нам нужны тысячи тонн яблок еженедельно. И желательно, что бы их подвозили в одно время, чтобы они не лежали на складах. В Швейцарии вообще яблоки с грузовика загружаются сразу в овощерезку, на конвейер. У нас этого достичь пока невозможно. В России проблемы не с качественным сырьем, а именно с устойчивостью поставок. И дело не в том, что у нас может быть снег на дороге и грузовик опоздает. Дело в том, что местные поставщики – крупные, мелкие, частные предприятия, акционерные общества – к сожалению, не готовы к долгосрочной поддержке очень высоких стандартов на больших объемах.
Но если «Нестле» в России развивается, значит есть и положительные примеры?
Вот реальный пример: нам нужно много морковки и лука репчатого для приправ МАГГИ. Они пользуются огромной популярностью на рынке. Приправы технологичные, полностью натуральные. И для них нужно живое сырье. В октябре открыли вторую очередь нашего завода во Владимирской области. Все логично: и лук и морковь растут в этом регионе. Присутствовали губернатор, посол Швейцарии, наш президент по Европе, было большое мероприятие. (Открытие завода решило, в том числе и массу местных социальных проблем). И мы работаем с местными производителями. Очень тесно сотрудничаем, каждую неделю наши люди к ним ездят. В итоге отладили ежедневные поставки определенного количества сырья.
Этого не так просто добиться. Всегда есть соблазн чуть-чуть поступиться качеством, взять что-то похуже, то, что есть в наличии на данный момент. Но если речь идет о качестве продукции никаких компромиссов мы себе не позволяем. Nestle quality shall not be compromised.
Металл Проект